Звезды на дисплеях - Страница 41

— Прыгайте, тут просторно. Ещё какие-то поручни, за них можно похвататься, — прозвучало по радио.

Обычно, почти безупречный русский Потрошителя в минуты волнения давал небольшие сбои. Исследователи присоединились к первопроходцу и очутились, видимо, в шлюзе. "Пол" и "потолок" шлюзовой камеры соединяли нетолстые вертикальные штанги, те самые "поручни". Держаться за них было действительно, удобно. Тут было довольно темно, и все включили наплечные фонари.

И обнаружили ещё один люк, ведущий во внутренние помещения судна. Прямоугольный, он был выполнен в виде обычной двери, и открывался, судя по конструкции внутрь корабля.

— Маруся, пишешь? — спросил капитан, — как сигнал?

— Пишу все четыре камеры, мастер. Уровень сигнала пока хороший.

— Мы пошли дальше! Миша?

Ближе всего к люку оказался Миша Шохин. Он достал из нагрудного кармана щуп термометра с блестящим шариком на конце, за щупом тянулся гибкий провод. Приложил шарик к двери, подержал. Затем, покачал головой, спрятал термометр обратно в карман и ухватился за кремальеру. Колесо под его напором с трудом, но повернулась. Тогда Шохин нажал на дверь и та, хотя и нехотя, отворилась. Обернувшись к товарищам, Миша сказал:

— Ребята! Старайтесь тут меньше всего касаться. У меня на датчике всего 20 Кельвинов. Материал скафов на такую температуру не рассчитан. Как себя поведёт не известно. А дальше будет ещё холоднее.

Взорам открылся коридор, хотя, скорее это был большой, чуть ли не в ширину судна зал, заставленный предметами непонятного назначения. Трюм или склад. Может, даже и машинный зал. Его пол покрывал толстый "снежный" ковёр". Миша Шохин измерил его температуру, а затем приложил к нему пробник газоанализатора. Сверкнула небольшая вспышка...

— В основном азот, много кислорода, углекислого газа около процента. Замёрзшая атмосфера! — резюмировал главмех, убирая датчик в карман.

Судя по тому, что и в зале присутствовали доходящие до высокого потолка вертикальные поручни, предполагалось, что тут можно передвигаться в условиях невесомости. Но более ни одного предмета знакомого предназначения в зале не обнаружилось. Впрочем, расположенные на потолке на одинаковых расстояниях белые полусферы, которые так и хотелось назвать "плафонами", видимо, таковыми и являлись.

Всё это содержимое зала могло быть и компами и двигательной установкой и реактором и аккумуляторами и газовыми баллонами и ящиками с пищевыми запасами. И даже, например, бомбами. Или ещё чем-нибудь.

Впрочем, работавшая сегодня на полную мощность интуиция капитана, толи врождённая, толи приобретённая во время известных событий три десятилетия назад, подсказывала, что особых опасностей тут нет.

Ухудшился радиоконтакт с Марусей, радиосвязь ещё проходила, но сигналы с камер, встроенных в скафы стали периодически пропадать. По команде капитана "Охотник" передвинулся и завис непосредственно над входным люком. Этого оказалось пока достаточно: "картинки" со всех четырёх камер снова стали стабильно приниматься.

Капитан принял решение разделиться: Мишу и Сергея он направил к корме, где по идее должен был находиться двигатель, а сам направился к носу, где предполагал наличие рубки управления и жилого отсека. По мере медленного приближения к носу, малая тяжесть и загромождённость помещения быстроте не способствовали, стены немного приблизились и, наконец, путь исследователям преградила поперечная переборка с тремя закрытыми, прямоугольными в рост человека, люками.

Левый люк уступил настойчивым просьбам силача Потрошителя и открыл за собой ведущую вниз изогнутую лестницу, с покрытыми наледью ступенями.

"Сегодня туда не полезем!" — решил капитан про себя. За правым оказалась небольшая комната с совершенно неопределимой функцией: может туалет, может душ.

"Или, например, парикмахерская для всего тела. Или у репторов не было шерстяного покрова? Значит, будем считать эту комнату туалетом. А что? Рядом с рубкой! Функционально!" — подумал капитан, примериваясь к центральной двери. — "Похоже, экипаж у судна был невелик. Кают нет, туалет, если это туалет, только один. Пожалуй, не больше двух-трёх человек! Тьфу! Не человек! Ящеров!"

— Серёжа, как там у вас? — позвал Василий по радиосвязи.

— Нормально, мастер! — донеслось ясно и чётко, — попали в машинное. Миша уже на брюхе ползает, изучает двигатель. А я фонариком подсвечиваю.

— Миша, ты разобрался?

— Похоже, да, кэп! Вероятно, классический глюонник. Но тут половина под кожухами, снаружи мало что видно. Кстати, несколько кожухов демонтированы, валяются на боку. Похоже, двигатель чинили, но не доделали. Хорошо бы тут капитально покопаться!

— Это можно устроить... — пробормотал капитан, — Маруся подготовь радио Иванченко. Текст такой: "Экипажем "Охотника-12", во время нахождения на "Немезиде" обнаружен КК, скорее всего, принадлежащий цивилизации репторов. Судно находится в высокой степени сохранности. Удалось открыть входной люк и проникнуть внутрь. Произведён осмотр некоторых помещений судна. Жду указаний. Подпись: Кондратенко". И добавь небольшую нарезку из кадров с наших камер. Принято?

— Принято, мастер! Уже готово. Можно отправлять?

— Отправляй! Ребята, сворачиваемся, подходите к шлюзу.

— Принято, капитан.

— Капитан! — обратился к Василию Потрошитель, — а мы центральный люк не будем открывать?

— Попробуй, вот же дверь!

— Что-то тут ни кремальеры, ни ручки нет!

— Я тоже заметил. Попозже ещё попытаемся. Сейчас домой!

— Хорошо, мастер.

За центральным люком находилась рубка управления и ... экипаж. Точнее, то, что от него осталось. Капитан теперь это твёрдо знал. Но, если кто-нибудь попросил объяснений: "откуда?" — то начинать их пришлось бы издалека.