Звезды на дисплеях - Страница 111

111

— И ты здесь? Если бы не ты! Ты всё испортила! Украла моё богатство, свободу!

Он согнулся в пароксизме истерики и выдернул что-то из-за голенища левого ботинка. Одновременно из динамика раздался крик Маруси:

— Осторожно!

В сжатом кулаке Мустафы появилась серая трубка "Укуса кобры" — керамического однозарядного стреляющего устройства. Оно уже несколько раз помогало ему ставить в спорах кровавую точку там, где хотелось ему, а не соперникам. В последний раз "Укус" послужил решающим аргументом в дискуссии с Махмудом, старшим помощником на "Джинии". Который по врождённой несообразительности решил, что в связи с долгим отсутствием капитана, он может претендовать на его место.

Пока Махмуд распалял себя руганью и медленно, демонстративно доставал пистолет, Мустафа стоял перед ним, как ни в чём не бывало, и покуривал короткую египетскую сигаретку. Когда ствол пистолета пошёл вверх, сигарета отлетела в сторону, а в руке Мустафы сам собой возник "Укус". Хлопнул выстрел, Махмуд непонимающе взглянул на дымящуюся дырку в груди и медленно завалился на пол. Из раны раз и два ударили маленькие струйки крови, и бывший помощник затих с удивлённым выражением на лице. "Уберите это дерьмо!" — спокойно приказал капитан Мустафа и обомлевшие, было, подчинённые кинулись выполнять приказ.

— Умри, сука! — заорал Мустафа на этот раз по-английски и прицелился в ошеломлённую, но начавшую поднимать самострел Тамару.

Двое охранников попытались перехватить его руки, но было уже поздно: палец бандита нащупал кнопку. С криком "Тома!" вскочил со своего места Василий Петрович. В прыжке он пытался оттолкнуть девушку с линии прицела но у него получилось только заслонить её. В почти пустой столовой гулко громыхнул выстрел: пуля попала капитану в бок. Он охнул и грузно рухнул навзничь. На его куртке заалело кровавое пятно.

Госпожа Фролова, отбросив стул, упала на колени около поверженного капитана и прижала к обильно кровоточащей ране выдернутый из кармана носовой платок. Он сразу промок насквозь. Охранники попытались отобрать у бандита уже безвредное оружие, но тот с неожиданной силой отбросил обоих и вскочил на ноги с неразборчивым боевым кличем на устах, потрясая руками с разряженным "Укусом".

— Нихт...! — закричал майор Сколик, но опоздал.

Тренькнул самострел, что-то коротко взвизгнуло, и Мустафа подавился воплем. В его горле, в стороне от кадыка торчал болт самострела. Выронив "Укус" и ухватив железку обеими руками, главарь пиратов выдернул её из горла, медленно сел на пол и застыл, казалось, в задумчивости разглядывая этот стиснутый в его руках, красный от крови предмет. Нет, он уже ничего не разглядывал и ни о чём не думал. Фонтанчик крови несколько секунд пульсировал у него на горле, а затем иссяк.

Капитан потерял сознание не сразу. Перед тем, как упасть он почувствовал, что его как будто ударили ломом по боку. Внутренности пронзило раскалённой иглой, под одеждой потекли тёплые струйки. Он хотел встать, но руки стали как ватные и подкосились.

"Лежи, лежи, Василий Петрович!" — повторял прямо над ухом знакомый женский голос. — "Доктора уже бегут!"

Всё громче звенело в ушах, показалось, что сработал зуммер отказа питания. Он в рубке? Нужно дать команду! Но эта мысль только немного подумалась и ушла. Сквозь звон и шум в ушах до капитана донеслось:

"У него шок! Пуля в печени! Обильное кровотечение. Носилки сюда!"

"Пуля. Она в печени у меня..." — вяло подумал капитан.

И снова до его слуха дошло, тихо и уже почти неразборчиво:

"Дядя Василий! Вам очень больно? Дядя Василий!"

"Тамара!" — подумал Кондратенко. — "Жива, всё-таки получилось!"

Капитан хотел улыбнуться, но вдруг оказался на пляже в Крыму. Он сидел на скамейке, а рядом Тамара. Она чинила самострел, а он помогал ей советами и что-то придерживал. Светило яркое солнце, около ног играл с песком Маркиз. А по пляжу к ним спешили, весело маша руками и что-то крича, Дорис и Ольга. Обе молодые и красивые. Капитан хотел этому удивиться, но сверху упала темнота. И больше ничего не было...

* * *

В кают-компании "Меча-39" находился почти весь свободный от вахты экипаж. Тут же были делегаты от экипажа "Меча-55" и от персонала "Дырокола". Люди тихо разговаривали. В стороне на диванчике Елена Юрьевна успокаивала зарёванную Тамару.

— Вот увидишь, всё будет хорошо! — повторяла она.

Тамара кивала, но продолжала всхлипывать. Толпиться перед медотсеком запретил Стрижаков, поэтому все собрались тут.

Открылась дверь, и над порогом показался лейтенант Бауэр, в оливковом хирургическом халате, кое-где забрызганном кровью. Он уже опустил на шею марлевую повязку, а теперь сдирал с рук пластиковые перчатки. Все взоры устремились на него. Доктор улыбнулся, и у людей отлегло от сердца.

— Операция закончена, — сказал он, — пулю мы извлекли, внутреннее кровотечение остановлено. Коллеги со станции порекомендовали применить препарат "Регенератор СиИ". Мы обработали им все швы и ввели его внутривенно. Раньше у меня, к счастью, не было поводов его попробовать. Заживление началось на наших глазах. Сейчас пациент спит. Вопросы?

Кто-то сказал вполголоса: "Браво!" Кто-то хлопнул в ладоши. И общество устроило доктору, а может и его пациенту овацию. Когда она начала стихать, посыпались вопросы:

— Когда капитан придёт в себя? Его можно навестить? Он сможет летать?

— Полагаю, завтра-послезавтра он придёт в себя. Тогда, возможно, я разрешу краткие визиты. Сегодня, конечно, нет! Будет он летать или нет — решит медкомиссия, тут я бессилен. Скажу только что, не смотря на манкирование...хм! В общем, он в очень хорошей форме, для своего возраста, конечно. Так что, скорее всего, да!

111